Является ли модная иллюстрация умирающим искусством?

Франсуа Берту, возможно, один из лучших художников, о которых вы никогда не слышали. Его работы бесчисленное количество раз демонстрировались по всему миру. У него провокационный стиль и непревзойденная техника. Но его репутация основана на четырех десятилетиях работы в качестве иллюстратора моды, и это печальная правда, что, в отличие от фотографии, иллюстрация была отодвинута на второй план в культурной жизни. Ее вклад в богатый словарь моды неоспорим. Эрте, Рене Груо, Антонио Лопес, Матс Густафсон - только эти четыре имени объединяют столетие великолепных, культовых работ, и Берту удобно расположился рядом с лучшими из них. Поэтому кажется еще более странным, что искусство иллюстрации в моде умирает в эпоху расцвета анимационных фильмов, комиксов и графики. “Да, разделы комиксов в библиотеках огромны”, - говорит Берту. “Вся эта манга, графические романы, я имею в виду, мы очень далеки от тех 50-страничных альбомов с Астериксом или Тинтином.

Это книги по 300 страниц. И их много. И они продаются. Авторы могут зарабатывать себе на жизнь”.

Ответ Берту занимает 400 страниц. Это большое издание, изданное Риццоли, в котором собраны воедино три десятилетия его рекламной и редакторской работы. Когда он был ребенком, на него произвели впечатление плакаты, которые он видел на заправочных станциях во время семейных каникул в Италии — сексуальные женщины, шоколадные батончики, — и он вырос с желанием создавать образы, которые производили бы такое же незабываемое впечатление и раздвигали границы дозволенного.

Он назвал свою книгу “Модный фетиш и фэнтези». Обратите внимание, что здесь нет знаков препинания. Это модный фетиш, и Берту с помощью своего смелого, острого искусства проникает в самую суть неотвратимого очарования моды. Он почти клинически воплощает предметы одежды и аксессуары, превращая их в иконы, буквально фетишизированные объекты поклонения.

Тела отвлекают внимание. “Одежда напоминает о присутствии человека, точно так же, как тень напоминает о предмете, который ее отбрасывает”, - таков один из принципов книги. Но он также одержим и более привычными эротическими символами фетишизма: застежками-молниями, чулками в сеточку на ногах, ремнями, стрингами, высокими каблуками, лодыжками с пряжками, кожаными ботинками до бедра, связанными телами - всеми инструментами ремесла госпожи.

Это почти как если бы Берту превратил саму моду в доминантку, свирепую диву, правящую нашими телами и душами. Он и арт-директор Беда Ахерманн дорабатывали книгу в течение нескольких лет, прежде чем представить ее потенциальным издателям, но за эти годы произошли довольно значительные изменения в восприятии моды, достаточные для того, чтобы я задался вопросом, не отказался ли Берту от некоторых более откровенных материалов, таких как фотографии, которые он сделал для журнала. сопровождайте насыщенную БДСМ книгу ювелира и сексуального антрополога Бетони Вернон “Будуарная библия. ”В какой-то момент Риццоли пришла в голову замечательная идея показать всю книгу группе читателей, женщин, американкам в возрасте от 30 лет”, - говорит Берту, недоверчиво подняв брови.

Я готовлюсь к худшему, но нет. “Они попросили внести несколько изменений. Один текст нам пришлось удалить. Там было одно предложение, которое они расценили как подстрекательство к изнасилованию. И одно изображение, потому что в одежде была африканская фактура, и возник вопрос о культурной апроприации. ”Больше ничего. Я впечатлен, потому что чувствую, что некоторые работы Берту проникнуты трансгрессивным, вольнодумным духом фотографии Хельмута Ньютона, тем же духом, который пронизывает фотографии Ги Бурдена, или искусством Аллена Джонса, если назвать только двух других художников, связанных с модой, чья репутация пострадала из-за серьезных проблем, связанных с разработкой дизайна. устаревшая ортодоксия, в которой доминируют мужчины. Но Берту настаивает, что у него не было никакой негативной реакции на его книгу, что его удивляет. “Возможно, тот факт, что это рисунок, а не фотография, уже помогает поднять ситуацию на другой уровень”, - размышляет он. “В этом нет правды фотографии, верно? Вы не видите плоти.

Но с другой стороны, это может быть еще более провокационным, потому что в этом есть определенный замысел. Я задаю себе вопрос сейчас, когда книга Бетони будет переиздана, и в нее нужно внести некоторые изменения, не в плане цензуры, а, возможно, добавить какую-то другую точку зрения.

В противном случае она будет старой, я думаю, она будет устаревшей. Но больше никакой цензуры”.

“Сейчас я замечаю, что много эротики создано женщинами”, - добавляет Берту. “В фотографии, например, даже больше, чем мужчинами. Это прямо противоположно мужскому взгляду на женщин, как это было раньше. Креативность и свобода никуда не делись. Вы все еще можете интересно поработать над этой темой. Она стала немного более открытой, появилось больше возможностей. Я все еще вижу восхищение этим миром красивых форм, этот фетишизм… ноги, сапоги. Вы можете поиграть с ним, и в итоге получится интересное изображение. Так что игра еще не закончена. Я действительно так не думаю.” Берту родился в Ле-Локле, городе, расположенном в центре швейцарской часовой промышленности. Оба его родителя работали часовщиками. Все, что им требовалось для работы — концентрация, точность, терпение, — он усвоил, когда начал изучать графический дизайн в Лозанне. В начале восьмидесятых он был нанят в качестве художника-верстальщика компанией Conde Nast в Милане, где увлекся итальянской сценой радикальных комиксов. В то же время Анна Пьяджи, представительница модного авангарда Милана, создавала журнал Vanity совместно с Антонио Лопесом, который уже стал легендой благодаря своим иллюстрациям к моде. Типичное для Piaggi дальновидное решение расширить горизонты журнала, обратившись к комикс-сообществу, открыло перед Берту огромные возможности. Он стал одним из пионеров “гипериллюстраций”, которые довели представление моды до художественных и культурных пределов. В начале прошлого века иллюстрация была всем для модных изданий, таких как La Gazette du Bon Ton. Влиятельные дизайнеры, такие как Поль Пуаре, нанимали художников своего времени для интерпретации своих дизайнов. Три десятилетия спустя иллюстрации Рене Груо стали визитной карточкой Christian Dior. Но появление таких фотографов, как Ричард Аведон и Ирвинг Пенн, уже вытеснило иллюстрации со страниц Vogue и Bazaar. С точки зрения 21-го века, туалетный столик Piaggi выглядит как последний вздох золотого века. “Да, для некоторых людей, - с сомнением говорит Берту, - но, в конечном счете, это была не такая уж грандиозная вещь. Антонио Лопеса невозможно выдумать, и, поскольку он существовал, у них возникла идея создать Vanity.

Сначала появился Антонио, затем журнал. Берту также отмечает, что в то же самое время, в восьмидесятые годы, блестящий иллюстратор Матс Густафсон сыграл значительную роль в эпохальном обновлении журнала Vogue Italia Франкой Соццани. “Франка заказывал у Матса множество иллюстраций в течение длительного периода времени”, - говорит Берту. “Потом больше не делал.

Его не заменили другим иллюстратором. ”Подтекст неизбежен. Ник Найт однажды сказал мне, что теперь, когда у каждого из нас есть мобильный телефон, каждый может делать интересные снимки, а затем быстро доказал свою правоту, показав мне, как создать изображение Ника Найта на моем телефоне ровно за тридцать секунд.

Так какое же место может занять иллюстрация в мире, который представляет собой бурлящий фонтан цифровых изображений? Обычно проницательный Рыцарь разместил иллюстрации в виде платформы на своем веб-сайте SHOWstudio, но Берту подчеркивает, что мир не ждет чего-то большего. В журналах нет чистых страниц, отведенных для рисунков, потому что фотографии заполняют их все с головокружительной скоростью. ”“Даже независимые журналы, такие как Double Magazine, например”, - удивляется он. “Они прекрасно справляются с фотографией, но без иллюстраций.

Почему это так?» “Это другая культура”, - продолжает он. “Люди в этой области разбираются в фотографии, они следят за новыми фотографами, но у них нет опыта работы с иллюстрациями. Они не знают, как оценить, хорошо это или нет. Или как подготовить сюжет для иллюстратора. Нет смысла смотреть на показ мод на экране, а затем делать рисунки, представляющие то же самое. Если вы действительно хотите работать с иллюстратором и заниматься модой, привозите одежду, привозите моделей, привозите стилиста, создавайте что-то вместе с иллюстратором, чтобы в конце концов мы, возможно, получили результат, который рассказывает историю, отличную от истории фотографии.

Но этого не происходит”.

Предстоит более сложный разговор о том, какое место занимает фэшн-иллюстрация на стыке изобразительного искусства и ремесла. Теперь, когда великие мастера фэшн-фотографии получили новую оценку и возвысились, кажется, что фэшн-иллюстрация созрела для переоценки. В его книге есть беседа Берту с легендарным французским арт-директором Жан-Полем Гудом, еще один из его “примеров”, в которой Гуд сетует на то, что его работы так и не нашли места в важных коллекциях современного искусства, несмотря на то, что он был чрезвычайно влиятельной и преобразующей фигурой. “То, что он сделал в Нью-Йорке, вырезая эктахромы, говорит о том, что он был фантастическим иллюстратором”, - говорит Берту, который считает Гауда таким же выдающимся художником, как и любой другой великий современный художник. “Абсурдно, что его работы не считаются изобразительным искусством.

Вместо этого это «коммерческое» искусство, которому не место в художественных коллекциях. Для меня это нонсенс. ”У меня есть подозрение, что Берту, возможно, говорит здесь и о себе, хотя у него самого есть работы в постоянной коллекции Музея меховых изделий в Цюрихе. “Это очень хороший музей дизайна, а не музей изобразительного искусства.

Сейчас я веду переговоры с представителями Триеннале здесь, в Милане. Я думаю, что работа, которую я сделал для журналов, достойна такого музея, как этот”.